«Спартак» в прошлом сезоне выиграл золото впервые за 16 лет, а в нынешнем занимает в чемпионате России лишь восьмое место. После ничьей в матче с «Тосно», в котором «Спартак» вел 2:0, больше часа играя в большинстве, прошла информация, что футболисты красно-белых специально провалили концовку встречи, таким образом добиваясь отставки главного тренера команды Массимо Карреры.
— Денис Глушаков и Дмитрий Комбаров продлили контракты со «Спартаком». Что скажете?
— Я доволен. Денис — капитан команды, Дмитрий — один из ее лидеров, оба являются важными игроками для «Спартака», вносят огромный вклад в игру. Я очень рад, что они подписали новые контракты.
— Когда какая-либо команда выступает неудачно, часто начинаются разговоры о том, что тренера таким образом «сливают».
— Если вы о том, что я сказал футболистам в раздевалке после матча с «Тосно», то я не говорил то, что думаю. Я говорил эмоциями. Это была риторическая провокация. На самом деле я сказал игрокам следующее: «Если вы делаете это, так как хотите, чтобы меня уволили, то идите к руководству. Если нет — тогда такой результат просто недопустим». Уму непостижимо, что команда-чемпион, в большинстве ведя 2:0, позволяет сравнять счет сопернику, для которого этот сезон — дебютный в высшей лиге. Тот, кто вынес в прессу мою речь из раздевалки, причем донес только то, что было ему выгодно, поступил неправильно и неуважительно.
Д. Комбаров: Вспомнил, что Карпин оценил мой дебют эпитетом «великолепно»
— Комфортно ли вам работать, зная, что в «Спартаке» есть человек, который может передать разговор тренера журналистам?
— Безусловно, работать в такой обстановке сложно. Я считаю, что все, сказанное в разговоре тренера и игроков в раздевалке, должно там и оставаться.
— Будучи игроком, сталкивались ли с понятием «слив тренера»?
— Да, в Италии бывает такое, у нас это называется «футболисты не играют за тренера». Но вы должны понимать, что в этом нельзя быть уверенным на 100 процентов. Подобные суждения могут появиться, исходя из анализа поведения игроков.
— Есть мнение, что увольнение из «Спартака» Унаи Эмери произошло именно из-за того, что «игроки не играли за тренера». Вы слышали об этом?
— Я слышал об этом, но без конкретики.
— В прошлом сезоне могли представить, что вокруг «Спартака» поднимется такая истерика?
— Тогда ситуация была совсем другой — результаты были на нашей стороне. На мой взгляд, истерика поднимается извне. Ну и в футболе далеко не всегда получается добиться того, чего хочешь. Исходя из собственного опыта, могу сказать, что удержать хороший результат куда сложнее, чем достигнуть его.
«Спартак» — одна из главных команд России, у него огромное количество болельщиков. И если пресса пишет что-то о нем — позитивное или негативное — то публика определенно этим заинтересуется.
— Являются ли причиной истерики завышенные требования болельщиков?
— Это нормально, что болельщики ожидают от команды максимума в каждом турнире. Если болельщики видят, что игроки выкладываются полностью на поле, но соперник оказывается сильнее по тем или иным параметрам, то команде нужно поаплодировать за самоотдачу. Другое дело, когда игроки не выкладываются полностью — тогда критика уместна.
Это часть футбола. Но мне не нравятся ситуации, подобные той, которая возникла в прошлом сезоне. Мы шли на первом месте, однако были те, кто говорил, что «Спартак» непонятно играет, что «Спартаку» везет, или что «Спартак» лидирует, так как в плохой форме находятся «Зенит» и ЦСКА. Все было нацелено на то, чтобы дестабилизировать обстановку в команде, которая в прошлом сезоне сотворила нечто особенное.
— Такие мнения высказывают и ветераны «Спартака». Зачем?
— Я не могу это объяснить.
— После матча с «Тосно» состоялась встреча руководства «Спартака» с футболистами и тренерами. Она действительно была так необходима?
— Мы одно целое — и руководство, и игроки, и тренеры. Поэтому и возникающие вопросы нужно решать вместе. Было важно вместе разобраться, в чем причина проблем.
— Кто виноват в неудачных результатах «Спартака»?
— Нет одного виноватого. Если «Спартак» побеждает, значит, молодцы все — и руководство клуба, и игроки, и тренеры. Если «Спартак» проигрывает, значит, сначала виноват тренер, затем — игроки, потом — руководство.
— В 1/8 финала Кубка России вышли лишь шесть клубов высшего дивизиона. Это плюс для «Спартака»?
— Огромный плюс. Думаю, у каждой вылетевшей команды РФПЛ есть свои причины случившегося. Мы будем стараться подняться как можно выше в чемпионате, постараемся показать хороший уровень в Лиге чемпионов и, конечно же, постараемся победить в Кубке России, что является для нас конкретной целью.
Промесу бы подошел чемпионат Англии
— Какой будет селекционная работа зимой?
— Будем думать над тем, как исправить летние недоработки, как лучше выстроить работу на трансферном рынке. Летом нам нужно было усиление — и численное, и качественное. Нам был нужен состав, который смог бы успешно играть в трех турнирах — чемпионате и Кубке России, Лиге чемпионов, которая очень важна для клуба. Конечно, мне нужны еще игроки. К примеру, слева в защите, по сути, у нас может сыграть только Дмитрий Комбаров, его могут заменить другие игроки, но это будут не их позиции.
«Спартак»: как наскрести состав на «Анжи»? А на «Ливерпуль»?
— В августе вы сказали, что Эсекьеля Гарая предпочли бы Луану. В «Спартаке» в итоге не оказалось ни того, ни другого. Как считаете, те ваши слова на пресс-конференции повлияли на ход переговоров?
— Нам были нужны защитник и нападающий. Тогда я не знал, останется ли в «Спартаке» Таски, и назвал Гарая. При этом тогда мне не предложили выбрать из двух игроков одной позиции, мне предложили выбор между защитником и игроком атаки, поэтому я назвал аргентинца.
— Когда стало ясно, что нового защитника у «Спартака» не будет, вы просили Таски остаться?
— Я беседовал и с руководством, и с Таски. Я говорил, что если он хочет уйти, то я не буду этому препятствовать. Таски душой со «Спартаком», он не хотел уходить. Существует вероятность, при которой Таски продлит контракт с клубом.
— Какова роль агента Марко Трабукки в вашей жизни и жизни клуба?
— Что касается моей личной жизни, то он порой помогает мне в переводе. Также он помогает мне в разговорах с руководством клуба.
— Трансфер Луиса Адриано стал возможен благодаря его работе?
— Да. Он помогал. Когда мы захотели взять Адриано, он помог нам, так как имеет вес и знакомства в этой сфере. Он помог пообщаться с «Миланом» и агентом игрока. Он внес свой вклад, чтобы это стало возможно. После проведения переговоров он передает все в руки «Спартака», который принимает окончательное решение.
— Квинси Промес перерос «Спартак»?
— У него хороший потенциал, чтобы стать полноценным игроком высокого уровня. Для того, чтобы серьезно проверить его способности, хорошо подойдет английский чемпионат, где выступают очень сильные футболисты. Там высокие скорости, игроки хорошо подготовлены физически, а болельщики поддерживают свои команды, даже если они постоянно проигрывают 0:3.
— В матче с «Кубанью» Промес получил травму. Когда он будет готов выйти на поле?
— Думаю, что ему нужна неделя.
— А что с Зе Луишем?
— Перед матчем с ЦСКА у него был ушиб. Зе был сделан укол, он, вроде бы, выздоровел за короткий срок, но потом травмировался опять. Думаю, что ему потребуется не меньше недели для того, чтобы вернуться в строй.
— У «Спартака» очень много травмированных. В чем причина?
— В прошлом сезоне, несмотря на то, что команда играла один раз в неделю, количество травм было не меньшим, а даже большим. К примеру, к десятому туру прошлого сезона 12 игроков пропустили 168 дней, а в этом году 10 игроков пропустили 142 дня. Каждый видит только то, что хочет увидеть, но нужно смотреть глубже.
У журналиста другой взгляд на футбол, чем у тренера
— Скоро матч с «Ливерпулем». Антонио Конте делился с вами советами?
— Еще нет. Возможно, это будет завтра. Но в этом сезоне Конте против «Ливерпуля» еще не играл.
— С какими трудностями может столкнуться «Спартак»?
— Игроки «Ливерпуля» обладают хорошими скоростным качествами. Думаю, на это нам нужно обратить внимание в первую очередь. Нам будет нелегко.
— Действительно ли в этом сезоне стали читать куда больше прессы, чем раньше?
— Читаю прессу ровно столько же, сколько и раньше. Ничего не изменилось. Но, возможно, я стал больше внимания уделять негативу, чем позитиву.
— Почему?
— Чтобы выявить моменты, которые могут плохо сказаться на результатах команды.
— Итальянская и российская спортивная пресса отличаются? Чьи журналисты лучше разбираются в футболе?
— Нет, стиль прессы что в Италии, что в России одинаковый. Если же говорить о том, кто и как разбирается в футболе, то разбираются в нем очень немногие. Для журналиста главное — это результаты команды. Оценку игроку они дают исходя из того, забил он гол или нет, сыграл красиво или нет. Если спросить журналиста, как сыграл, например, Петкович, то он скажет, что плохо, потому что запомнил только ошибку, которая привела к голу. А то, что Петкович в остальные 90 минут отработал хорошо, у журналиста отойдет на второй план. Если помнить лишь моменты, в которых Луис Адриано не забивал, Промес неудачно шел в обводку, а Ещенко ошибался в защите, то сложится печальная картина. У журналиста другой взгляд на футбол, чем у тренера.
Как проваливались клубы в Европе после чемпионства и что было с их тренерами
Самое сложное — языковой барьер
— Последние два месяца — самые тяжелые в вашей карьере?
— В прошлом сезоне было так же сложно, но, в отличие от нынешнего, тогда были результаты. Все казалось более идеальным.
— Основные трудности, с которыми столкнулись в России?
— В первую очередь это языковой барьер. Я много занимаюсь русским, но все равно испытываю сложности. Также есть разница в футбольной культуре. В России она немного другая, чем в Италии. Итальянцы больше времени уделяют тактике, взгляды на футбол в России и Италии разные. Из-за этого мне порой что-то трудно доносить и объяснять. Это не значит, что в России плохо, просто культура футбола здесь другая.
— Вы не живете на базе. Почему?
— Я живу в Москве, потому что ко мне переехала жена.
— Она поддерживает вас?
— Я не ищу психологической помощи. И я никогда не переносил рабочие проблемы на семью. Как и не переносил семейные дела на работу.
— У вас появились любимые места в Москве?
— Да, есть один ресторан. Вообще, много чего хотелось бы посетить — это и театры, и музеи, и какой-нибудь хоккейный матч. Но из-за плотного графика далеко не все удается.
— Вы изменились за время после переезда в Москву?
— Думаю, я остался самим собой — таким, каким был в «Ювентусе». Но сейчас испытываю большее давление, ведь являюсь главным тренером, и это нормально. Но по характеру я не изменился. Я не задрал нос после назначения. Потому что знаю, что степень уважения к тренеру зависит от результатов.
— То есть главным тренером «Спартака» быть сложнее, чем ассистентом в «Ювентусе»?
— Безусловно.
Беседовал Максим Алланазаров