ПО ДЕЛУ «АРСЕНАЛ» УСТУПИЛ ТОЛЬКО «СПАРТАКУ».
— С каким футбольным настроением к нам пришли? Дела у «Арсенала» вроде бы идут неплохо.
— Настроение не сказать что «эйфорийное», но хорошее. Одержали долгожданную домашнюю победу, да еще над «Динамо» — соседом по таблице. При этом довольны не только результатом, но и качеством игры.
— Как вам игралось против бело-голубых?
— Ловил себя на мысли, что непривычно.
— По старой традиции не подсказывали защитникам «Динамо»?
— Все равно бы не докричался! (Улыбается.).
— По-прежнему воспринимаете москвичей, за которых раньше играли, как большой клуб, или это просто конкурент «Арсенала» в борьбе за выживание?
— То есть вы нас уже списали, да? (Смеется.) Подождите, большая часть чемпионата впереди. И у «Динамо» все еще может наладиться, и мы можем повыше подняться — если будем правильно работать. За десять туров по большому счету никому не уступили по игре. Были индивидуальные ошибки, но глобально были слабее только «Спартака» на «Открытие Арене».
— Красно-белые были так хороши?
— Да в том-то и дело, что нет. Ничего феноменального. Просто мы сами не выдали тот запредельный максимум, который требовался. Остальным навязывали борьбу. Значит, можем отбирать очки у каждой команды. Победили ведь в Грозном, а в следующем туре эта команда на выезде обыграла ЦСКА.
КИРЬЯКОВ ВЫПОЛНИЛ СВОЮ ЗАДАЧУ.
— Продолжая тему «Спартака». После неожиданной крупной победы «Арсенала» в 30-м туре прошлого сезона пошли разговоры, что теперь красно-белым гарантированы две победы. Мол, туляки вернут «кредит». Это раздражало?
— О чем речь?
— О том, что «Спартак» приехал в Тулу в статусе чемпиона чересчур расслабленным.
— И что? Он до этого «расслабленным» победил в Перми и разгромил сверхмотивированный «Терек», который боролся за еврокубки. К нам красно-белые приехали основой, команду настраивали на матч самым серьезным образом, специальное собрание проводили. Знаю точно, потому что общался с ребятами в сборной. В «Спартаке» хотели добиться рекорда по количеству очков. Но быстрый гол и удаление у красно-белых стали залогом нашей победы.
— Когда после финального свистка фанаты заполонили поле и стали выдирать штанги, не было желания прогнать их куда подальше?
— Ха, наоборот! Эмоции переполняли. Совершили подвиг! Выиграли, хотя в нас никто не верил. Были явными аутсайдерами, причем по делу.
— Через стыки вы сохранили прописку в премьер-лиге. Не удивило, что контракт с Сергеем Кирьяковым в итоге не продлили?
— Сам узнал об этом из прессы. Не готов обсуждать решения руководства.
— Но смена тренера — главный фактор нынешнего прогресса.
— Факторов много. Мы неплохо усилились. Уверенности в своих силах стало больше. Тренерский штаб тоже играет роль, однако я бы не стал сравнивать Кирьякова и Божовича. Первый принял команду посреди сезона в критической ситуации, давление зашкаливало, но он выполнил задачу. А сейчас тренер работает с чистого листа.
СВЕЖАЯ ШУТКА БОЖОВИЧА? НЕ ПРОЙДЕТ ЦЕНЗУРУ!
— Божович известен как человек с отличным чувством юмора. Что-нибудь свежее из его репертуара расскажете?
— Не пройдет цензуру! А юмор есть у всех тренеров, просто у каждого он свой. У Гуса Хиддинка вообще вся работа строилось на атмосфере.
— У Божовича не получалось с большими клубами, которыми можно считать «Локо» и «Динамо», зато с «Амкаром» пробивался в еврокубки. Может, и «Арсеналу» по силам на подобное замахнуться?
— Было бы здорово, но одного Божовича для этого мало. Все-таки клуб у нас по меркам премьер-лиги молодой. И нужно двигаться вперед поступательно.
— Тула по уровню любви публики к футболу похожа на Владикавказ?
— Сходства есть, даже красно-желтые цвета совпадают. Болельщики там ходят не на соперника, как бывает во многих городах, а на свою команду, и искренне переживают за нее вне зависимости от результата.
ЕСЛИ БЫ НЕ НАШЕЛ ЗИМОЙ КЛУБ, МОГ ЗАКОНЧИТЬ КАРЬЕРУ.
— У ваших бывших клубов — «Алании», «Кубани» — мягко говоря, судьба сложилась печально…
— «Кубань» еще держится. Дай бог, чтобы и «Алания» вернулась.
— А когда вас звал «Арсенал», не возникало опасений, что проект тоже без гарантий?
— Я ведь не располагал большим выбором. Летом он еще имелся, пытался рассматривать разные предложения, но в итоге ни на чем не остановился. А непосредственно зимой было два варианта — с «Арсеналом» и еще одним клубом. Обе команды боролись за выживание. Но я понимал (и мне об этом говорили), что в Туле большой интерес к футболу, люди стараются создавать условия, есть внимание со стороны губернатора. Не думаю, что может в один день все закончиться. Хотя, безусловно, печальная ситуация может произойти с любым клубом в нашей стране. И не только в футболе. К сожалению, система выстроена так, что в любой момент каждая команда может прекратить существование.
— А как вы пережили тот непростой период, когда после ухода из «Динамо» полгода пробыли вне футбола?
— Упаднического настроения не было. В первый летний период я отдыхал, ведь сезон-2015/16 получился провальным и стрессовым, в том числе и для меня лично. Необходимо было развеяться и переключиться. Этим и занимался. А потом, когда трансферное окно закрывалось, я четко понимал: не удастся трудоустроиться в ближайшее время — значит, нужно сосредоточиться на поддержании формы, не запустить кондиции и зимой продолжить карьеру футболиста. А рядом всегда была моя семья, родители. Для меня очень хорошо и важно, что получилось уделить внимание детям.
— Тренировались с ЦСКА в тот период?
— Да, с молодежной командой. Обратился с просьбой к руководству в лице Романа Юрьевича Бабаева, потом спросил у Вячеслава Викторовича Чанова, который переговорил с главным тренером молодежки, и мне разрешили. Какое-то время, пока была возможность, занимался именно там. Потом уже у ребят началась юношеская Лига чемпионов, пошли матчи через два дня на третий, и я посчитал, что буду немного мешать тренировочному процессу. Продолжил работать индивидуально — сначала в Москве, потом поехал в санаторий. Там еще уделил внимание организму.
— Когда ЦСКА пошел навстречу, что почувствовали? Что семья своих не бросает?
— Конечно. Для меня армейский клуб — не чужой. К людям, работающим в нем, отношусь с огромным уважением, очень благодарен им. Уже неоднократно им об этом говорил. Почувствовал в тот момент, что меня тоже уважают, ценят и не забыли.
— Когда тренировались с молодежкой, наверняка ведь пересекались и с основой? Может, даже с Акинфеевым общались? Давал ли он вам какие-нибудь советы?
— Мы просто разговаривали с Игорем на базе, он интересовался моими текущими делами, состоянием. Ничего особенного. Вполне нормальная ситуация.
— Варианта перейти в ЦСКА не было в тот момент?
— Он даже не обсуждался — ни с моей стороны, ни с клубной.
— Не возникало мыслей, что, возможно, придется заканчивать карьеру?
— Для себя решил так: если зимой не найду клуб, где смогу реализовывать задачи и возможности, тогда придется прощаться. Но именно мыслей о том, что такое может произойти, старался не допускать. Сосредотачивался на подготовке, ставил перед собой цели, хотел продолжать.
ГОТОВ ПРИНОСИТЬ ПОЛЬЗУ СБОРНОЙ В ЛЮБОМ КАЧЕСТВЕ.
— После перехода в «Арсенал» прошло полгода — и вас вызвали в сборную России. Шок?
— Всегда ставлю перед собой высокие задачи и даже не скрывал в интервью, что все равно мечтаю вернуться в национальную команду и приносить ей пользу. Конечно, приглашение было неожиданным, но приятным. Вы ведь помните, как формировался состав — изначально меня не включили, а потом, когда Лунев получил травму, довызвали.
— Как объяснили ситуацию для себя?
— Решил, что если понадоблюсь сборной, то готов принести ей пользу в любом качестве. Слава богу, и определенный опыт есть, и физические кондиции позволяют.
— У Артема Реброва мнение противоположное. Он считает, что в его возрасте нет смысла ехать третьим вратарем, обреченным на запас, лучше дать дорогу молодым.
— А кто определяет — первый ты, второй или третий? Только главный тренер. И ведь есть еще такое понятие как коллектив. В нашей сборной сейчас много молодых ребят, которые еще не набрали опыта и полной уверенности в собственных силах, что помогло бы им достигать результата. С этой точки зрения я посчитал, что могу оказаться полезным — с поддержкой, подсказом, созданием атмосферы и конкуренции во вратарской линии.
У меня есть опыт выступлений за национальную команду в официальных матчах. В определенный момент он, возможно, понадобится. Насколько я помню, за последние 10 лет турнирные матчи в сборной играли только Акинфеев и Малафеев. Больше из вратарей — никто. А до этого — проводил матчи еще и я. Товарищеские же встречи — это совсем не то, накал и ответственность — абсолютно другие.
ПЕРВЫЙ НОМЕР ДОЛЖЕН ЧУВСТВОВАТЬ ДОВЕРИЕ.
— А как вам сама ситуация, когда все понимают, что в команде основной — это Акинфеев, а остальные — изначально запасные?
— Повторю: первого номера определяет только главный тренер. Если голкипер приезжает в сборную, будучи неготовым к конкуренции, или, наоборот, с завышенным самомнением, вроде «я здесь основной», это тоже неправильно. Я думаю так: в каждой команде должно быть четкое разграничение: есть голкипер на роль основного, а есть резервные. Это нужно для того, чтобы первый номер чувствовал полное доверие, не ощущал лишней нервозности. В то же время, если он на определенном этапе не дает результат, ему дают отдохнуть, выходят на подмену резервисты.
— Два сверхамбициозных футболиста на данной позиции — это плохо?
— Конечно. Помните же, в свое время перед ЧМ-2014 в состав Германии не включили тер Штегена, зато взяли Вайденфеллера из «Боруссии». И четко объяснили, почему: есть первый номер — Нойер, а остальные должны смириться с ролью второго-третьего и создавать хорошую рабочую атмосферу. Опять же, в 2006-м у тех же немцев были Леманн и Кан. Стоит уважать решение последнего, который смирился и принес пользу в качестве резервного голкипера. Команда взяла бронзу.
— То есть, чтобы попасть в сборную России, нужно умерить амбиции и ехать с твердым пониманием, что ты — запасной?
— Отвечу так: каждый футболист, приезжающий в национальную команду, максимально амбициозен и хочет играть. И это здорово. Иначе ты просто не получишь вызов. Но возникают ситуации, которые требуют, чтобы ты в первую очередь играл на команду. Вспомним 2008-й — у нас все 23 футболиста были запредельно амбициозными, каждый хотел и мог принести пользу. Но понимая, что на кону стоит результат сборной, все помогли команде в качестве запасных, создавали атмосферу, поддерживали тех, кто на поле. У нас действительно была живая скамейка! И от нее зависело в тот момент не меньше, чем от тех, кто выходил на поле. Ведь если бы каждый тянул одеяло на себя, тогда бы коллектива не сложилось. И какой тогда результат? На крупных турнирах это особенно важно.
— На Кубке конфедераций так и было?
— У нас действительно сложилась рабочая атмосфера, дружелюбный коллектив. Все ребята сплотились, помогали, поддерживали друг друга. Да, у нас чуть-чуть не получилось. Но это «чуть-чуть» может принести пользу завтра.
— Самедов нам говорил, что это был супермесяц. Кроме того, по его мнению, сборная России провела сильный турнир.
— Полностью с ним согласен. Начиная со сборов и заканчивая последним матчем, тренерский штаб грамотно выстроил работу. Мы четко понимали, чего от нас хотят. Тренировки, микроклимат, отношения в коллективе — обо всем можно говорить только в позитивном ключе. Все было на высшем уровне. Единственное — нам действительно не хватило самой малости. Последняя игра с Мексикой складывалась достаточно неплохо. Не пропусти мы первый гол, все было бы иначе.
ПОГОВОРИЛИ С АКИНФЕЕВЫМ ПОСЛЕ МЕКСИКИ.
— А вы были шокированы, когда увидели второй гол мексиканцев?
— Если честно, не придал этому мячу большого значения.
— Как это?
— Понимал, что еще есть время и мы можем все изменить — отыграться и даже выйти вперед. И у нас были шансы. Меня больше шокировал первый гол. Мы ведь повели в счете, владели преимуществом и тут…
— А как второй мяч смотрелся со скамейки?
— Особо ничего понять не успел. Находился далеко. Уже увидел столкновение Игоря с мексиканцем и мяч в сетке…
— В раздевалке поддержали Акинфеева?
— Меня забрали на допинг. А когда уже приехали в отель, посидели с Игорем в номере, пообщались вдвоем. Все его поддержали. И это говорит о единстве сборной, о сильном коллективе. Ошибиться может каждый. Важна реакция команды на ошибку. А она была достойная.
Я верю в позитивный результат. Когда, кстати, мы выезжали в аэропорт, очень много людей собралось у отеля, и не было никакого негатива с их стороны! Наоборот, все пытались нас приободрить, выкрикивали фамилии всех игроков. Приятно, что страна снова поддерживает сборную.
— Скорее всего, на чемпионате мира на месте правого защитника сыграет Мариу Фернандес. Как вы вообще относитесь к натурализации?
— Раз руководство принимает такие решения, футболистам нужно принимать это. Каждый должен заниматься своим делом. Если человек соответствует уровню сборной, мечтает играть за нашу команду, если он учит язык, гимн, всей душой переживает за российский футбол, то почему бы и нет? Другое дело, когда игрок получает российский паспорт только для того, чтобы не быть легионером…
На Кубке конфедераций мы достаточно близко общались с Гильерме. Он хорошо говорит на нашем языке, можно сказать, стал уже русским.
— Когда-то ходили разговоры о возможной натурализации Веллитоном. Вы бы его приняли в сборной?
— Это уже вопрос из области виртуального!
ФЕНОМЕН ИГОРЯ — ОН ДАЕТ РЕЗУЛЬТАТ.
— Впереди чемпионат мира. Рассчитываете остаться в обойме?
— Я не загадываю. Но цель, конечно, такую перед собой ставлю. Готов принести пользу сборной в любом качестве. Готовлю себя к этому морально и психологически, набираю форму. А дальше уже решать тренерскому штабу.
— А в чем феномен Акинфеева?
— Все просто — человек дает результат. Он показывает игру, лидер команды. У него громаднейший опыт и серьезнейшие достижения. Если бы человек не соответствовал уровню сборной, никто бы его туда не вызывал.
— Его козырь в том, что он быстро забывает ошибки и идет дальше?
— Нет вратарей, которые вообще не ошибаются. Это нормальное явление. Нельзя воспринимать ошибку как конец света. А болельщики должны понимать, что вратарь — самая ответственная позиция на поле. Ляпы голкиперов видны сразу. Вратари должны быть более стойкими и выдержанными по сравнению с полевыми игроками.
— Вы довольно долго просидели в ЦСКА в запасе под Акинфеевым и потом смогли успешно перезапустить карьеру. Какой совет можете дать Сергею Чепчугову?
— Сложно давать советы. У каждого своя судьба. Я могу сказать о себе, о том, что чувствовал, когда был на скамейке. Мы с Веней Мандрыкиным по очереди играли за дубль. И в один момент я уже не мог смотреть футбол по телевизору.
— Почему?
— Появилось просто бешеное желание играть. В итоге подошел к Валерию Георгиевичу Газзаеву и сказал, что больше не могу сидеть на замене. Об этом же поговорили и с Евгением Ленноровичем Гинером. Тогда и появился вариант с «Кубанью». Даже находясь в запасе, я мечтал пробиться в сборную.
— Здорово.
— Да. И когда я дебютировал за национальную команду в матче с Польшей, ребята поздравили меня и сказали: «Ну вот теперь ты игрок сборной», хотя тогда я этого еще не осознавал.
— На фотографиях ЦСКА после победы в финале Кубка УЕФА вы, кстати, выглядели чуть ли не самым счастливым, хотя и не играли.
— Так мы же были все единым целым. Все делали эту «химию». Наверное, кто-то был обижен, что не вышел в том матче на поле. Но это не про меня. Я искренне переживал и был счастлив.
— С Венимамином Мандрыкиным сейчас общаетесь?
— Сейчас реже. Раньше созванивались, даже был несколько раз у него. В последнее время не получается.
СЛОВА АГЕНТОВ НУЖНО ДЕЛИТЬ НА СОТНЮ.
— Вас действительно звал в свое время «Депортиво»?
— Об интересе зарубежных клубов я узнавал от иностранных агентов, которые неизвестно откуда брали мой номер и писали об интересе того или иного клуба. Может быть, я действительно был в каких-то списках, и переговоры велись не только с «Депортиво». Даже сейчас один из испанских агентов написал о португальском клубе, в случае ухода основного вратаря. Была такая возможность. Но, опять-таки, слова агентов нужно делить на сотню, чтобы они соответствовали действительности.
— Вы к агентам относитесь скептически или считаете, что это важные субъекты футбола?
— Важные субъекты футбола. Но у меня собственное мнение на отношения с агентами. Есть вещи, с которыми я согласен и не согласен, но в сегодняшнем футболе агент играет очень важную роль.
— Вы обжигались на них?
— Не сказал бы. У меня достаточно хорошие отношения со многими агентами в российском футболе, но официально ни с кем не сотрудничаю. А так общаюсь, дружу, к кому-то могу обратиться за помощью.
КОКОРИН УЖЕ ПОКАЗЫВАЛ ТАКОЙ ФУТБОЛ.
— В нынешнем сезоне «Зенит» — очевидный фаворит?
— На сегодня, да. Меня очень радует, что Саша Кокорин поймал свою игру, и забивает практически в каждом матче.
— С чем это связываете?
— Много разных факторов: его ментальное созревание, рождение сына, требования в коллективе. Возможно, поймал форму, или травмы перестали его мучить. Это очень хорошо и для «Зенита», и для российского футбола, потому что такой талант, как Саша Кокорин, должен давать результат.
— В «Динамо» при вас он как раз такой футбол показывал?
— Да.
— В каком сезоне?
— Это было не на длительном этапе, а два-три месяца. Когда мы играли в еврокубках. Может, он даже в состав не попадал, но выходил на замену и делал результат, потому что Саша в состоянии приносить результат в одиночку.
— Вы в него всегда верили, или был момент, когда засомневались, что он реализует себя?
— В его таланте не сомневался, верил в него. Мы общаемся, дружим. Были какие-то жизненные ситуации, с которыми я не был согласен, но то, что он — талант, который должен себя реализовать, это без сомнения.
— Часто воспитываете младших товарищей?
— Ни в коем случае. Воспитываю только собственных детей. Даже брата не имею права воспитывать, взрослый человек. Могу высказать свое мнение. Если люди прислушиваются к нему — мне приятно. Если мое мнение еще и приносит пользу — вдвойне приятно. Но не каждому могу подсказывать, а близким. Саша Кокорин — близкий.
БРАТ И НЕУДАЧНАЯ ОПЕРАЦИЯ
— Как дела у брата?
— Слава Богу, все налаживается. Прошлый год был для Георгия очень тяжелый, в первую очередь в моральном плане. Не понимал, когда он вернется на поле. Родным тоже было непросто. Вроде бы травма известная — мениск, вроде бы человек проходит реабилитацию и появляется на поле, но колено не дает ему нормально действовать. В итоге после немецких хирургов брату переделали операцию в России, и он уже набирает форму в тяжелых условиях в Хабаровске. Но эти трудности надо пройти.
— В какой-то момент вы же лично тренировали брата в манеже «Локомотива»?
— Не я. Он проходил курс восстановления у Марии Буровой. Она снимала видео, которое я выкладывал в соцсети, чтобы его поддержать.
— Как получилось, что операцию провели неправильно?
— У Георгия откололся кусочек мениска, и он из Самары поехал в Германию. Врачи почистили мениск, но убрали остатки не до конца, сказав, что ничего мешать не будет. Тем не менее, колено болело. В итоге обратились к российскому специалисту, частичку убрали, и болеть перестало.
— Сами в Хабаровск летали?
— В ноябре отправимся в гости (улыбается). Это действительно тяжело, часовой пояс имеет большое значение. Сейчас в Хабаровске играют в 11 часов по московскому времени, а мы наверняка будем еще раньше, потому что световой день уменьшится.
АВТОБУС И ТУРНИР В МОЗДОКЕ
— Теперь в Туле правильно выходят из автобуса?
— (Смеется). Мы выходим из задней двери. Может быть, это неправильно, но как разъяснило руководство, регламент до сих пор не принят РФС, так что сняли штрафы, которые раньше назначили.
— Как восприняли ту ситуацию?
— В голове не укладывалась. Из разговора со многими футболистами знаю, что почти все выходят через заднюю дверь, а Тула почему-то должна выходить через переднюю, да еще с определенным интервалом! Футболисты обычно располагаются в задней части салона, и пока все пройдут! Думаю, регламент немного не доработан.
— А у вас заведенный порядок выхода?
— Честно говоря, не замечал, потому что стараюсь выходить из автобуса первым.
— Ваш турнир в Моздоке развивается?
— Начали его проводить три года назад. Планировали сделать традиционным. К сожалению, этим летом не получилось его провести — я был в сборной, брат проходил реабилитацию. А так, идея отличная. Наблюдая эмоции детей, их искреннюю радость или разочарование, это трогает душу, и совсем иначе смотришь на футбол. Недавно команда из Ставрополя, выигравшая наш турнир в прошлом году, победила на соревновании Алана Дзагоева в Беслане и заняла третье место на всероссийском финале ДФЛ на черноморском побережье. Это классное достижение. Вообще этот турнир приносит мне искреннее удовольствие.
Когда я рос, чего-то подобного было очень мало. Даже не вспомнишь, чтобы видел вживую профессиональных футболистов. Если финансовые возможности будут позволять, хочется проводить турнир всегда, сопровождая более щедрыми подарками, масштабными мероприятиями. Дети получают радость от игры, а потом еще от награждения, и ты тоже испытываешь приятные эмоции.
— Лет семь назад, когда Россия получила право на проведения чемпионата мира, у детей была мотивация сыграть на домашнем первенстве. А сейчас какая?
— Жизнь не стоит на месте, будут другие события. Недавно спросил сына: «Ты о чем мечтаешь? Хочешь стать футболистом и играть против настоящих звезд на больших аренах при большом скоплении народа?» Я увидел огонек в его глазах, так что понимаю: мотивация стать профессионалом есть у любого мальчишки, который занимается футболом. Но конечно, такое мегасобытие в нашей стране проходит раз в сто лет. Нам повезло стать его свидетелями и даже участниками.
— О чем мечтает Владимир Габулов?
— В первую очередь — о здоровье родных и близких. В футболе — достигать всего и выигрывать всегда в независимости от возраста, состояния и реальности. Когда мечтаешь, то предела нет, все задуманное может реализоваться в любое время. И, да, как и любой футболист с российским паспортом, не скрываю, что хочу сыграть на чемпионате мира.