«Я здесь, чтобы поблагодарить вас, жителей России и, в частности Татарстана, за поддержку, и чтобы встретиться с детками из непростых семей, из сложных ситуаций, в какие они попали. Хотя я хотел бы подчеркнуть, что моя поездка сюда абсолютно некоммерческая. Я просто приехал сюда, чтобы провести с вами время и сыграть с детьми в шахматы.» — сказал Сергей Карякин перед началом своей пресс-конференции в Казани.
Пока в Высшей школе журналистики КФУ никак не могли настроить аппарутуру, чтобы наконец всё начать, Карякин сидел очень скромно, в ожидании наконец вопросов. После его приветственной речи сразу почувствовалось, что отвечать на конкретные вопросы ему куда проще, чем начинать разговор самому. Такой уж человек.
***
О КУБКЕ МИРА И ДРЕСС-КОДЕ
— Вы сейчас бы могли находиться в Грузии на Кубке Мира. С чем связан ваш ранний вылет с турнира?
— Кубок Мира — это такой турнир по нокаут-системе, в котором одна ошибка стоит турнира. В принципе, я одну ошибку допустил во время матча, которая и стоила мне партии. Такая система. Если ты первую партию сыграл в ничью, а во второй ошибся, то ты проиграл. Но когда ты играешь длинные турниры, у тебя всегда есть шанс отыграться. Конечно, вылетать не хотелось. Хотелось повторить достижение двухгодичной давности.
Но в этом есть плюс. Я сумел побыть с семьей, с которой очень мало общаюсь, в силу специфики своей деятельности. Получилось побыть с ними три недели — это какое-то невероятное количество времени.
— Одна из неожиданностей турнира — Ковалёва отстранили за то, что он пришёл играть в шортах. Вы сами замечали это?
— Да-да, мы это заметили, обратили внимание. Хотя мы концентрировались на своей игре, было чуть не до него, но вообще это очень странно с точки зрения шахматиста. Как можно приехать на статусный турнир и не взять просто с собой штаны? Какая-то элементарная дисциплина же должна быть. Я понимаю, что потом можно обсуждать правильно ли поступили судьи, оргкомитет, кто это всё рассматривал. Но всё началось из-за глупости Ковалёва.
— А есть то, что вы вынуждены надевать? И что вам бы хотелось надевать такого, чего вы не можете себе позволить?
— Когда проходил матч в Нью-Йорке, то там был очень строгий дресс-код. Более того, там были запрещены спонсорские нашивки. Но я привык к костюмам, к галстукам, бабочкам, чему угодно. Чтобы я вышел играть не в костюме — это большая редкость. Я считаю, что все спортсмены должны соответствовать этому высокому статусу своей игры.
ОБ ОЛИМПИЙСКИХ ИГРАХ И «СПАРТАКЕ»
— Насколько вы оцениваете перспективу шахмат как олимпийского вида спорта? В 2018-ом они включены в демонстрационную программу.
— Честно говоря, я об этом не знал. Но я считаю, что перспективы шахмат как олимпийского вида спорта очень туманны. Я не думаю, что они в ближайшее время войдут. К сожалению. На самом деле, я и очень многие шахматисты хотят этого. Но в связи с некоторыми политическими моментами, и общемировыми, я не думаю, что кто-то захочет, чтобы шахматы включили в Олимпиаду, и потом через год Россия стала бы олимпийским чемпионом. Мало кому это выгодно. По крайней мере, мы являемся одними из фаворитов. Да, есть действительно проблема, что мы давно не выигрывали шахматную олимпиаду. Это правда. Но в любой момент мы её можем выиграть. Это вопрос теории вероятности, она работает на нас. Как бы «Спартак» в конце концов стал чемпионом.
— Какие виды спорта вас интересуют кроме шахмат?
— Может быть… шашки (смеётся). Я действительно очень увлекаюсь командой «Спартака», за них болею. В прошлом сезоне я ходил почти на все их матчи. Если бы я не был сегодня в Казани, то вечером пошёл бы на «Спартак» — «Ливерпуль», меня даже приглашали.
— Среди ваших соперников и коллег-шахматистов есть еще футбольный болельщики?
— Да, есть. Например, Евгений Томашевский большой фанат «Спартака». Также Денис Хисматуллин из «Уфы», он тоже фанат «Спартака». Ян Непомнящий тоже фанат «Спартака». Это на самом деле у нас такое спартаковское лобби.
— А есть те, кто болеют за другие команды?
— Есть некоторые шахматисты, но они не такие активные. Не знаю, может быть сидят себе тихо болеют.
— Есть ощущение, что нынешние лучшие шахматисты не являются такими звёздами, какими были Карпов, Каспаров. И интерес к шахматам тогда был на другом уровне. Вы ощущаете себя звездой в той степени, в какой могут себя ощущать те же футболисты?
— В большей степени нет. Но с другой стороны, когда я прилетел в Казань, в центре зала аэропорта стоит мой портрет, где написано — «Ходи конём». Это, конечно, приятно. Но это не является какой-то самоцелью, как совершенствование и выигрыш турнира.
— Понятно, что будет говорить детям футболист, какой он им будет подавать пример. Будет агитировать заниматься футболом, привлечёт внимание своим шикарным авто. А чем вы можете их привлечь?
— У меня тоже хорошее авто. В принципе, если говорить рекламными слоганами, то я состоявшийся бренд. У меня около 8 спонсоров. Я являюсь тем спортсменом, в которого крупные компании вкладывают деньги за рекламу. Это показывает мою степень раскрученности. Это здорово. Но я говорю такими сухими формулировками. А так, в принципе то, что мне удалось выигрывать ЧМ по блицу — это тоже здорово, я считаю. Это пример.
О ЧИТЕРСТВЕ И КОМПЬЮТЕРЕ
— Возможен ли допинг в шахматах?
— На самом деле, возможен. Но его проблема не такая острая, как в других видах спорта. Если вы не занимаетесь шахматами очень много, являетесь любителем, а играете против гроссмейстера, то вам никакой допинг не поможет. Вас ничего не спасёт. Большая проблема в шахматах — это компьютерные подсказки. С ними нужно бороться. Бывает случаи, когда играют партию, а кто-то пронёс с собой телефон, пока соперник думает вышел в туалет, вышел в интернет, где ему кто-то подсказывает. Это гигантская подсказка. С этим борются, некоторых дисквалифицируют.
— Как в Тбилиси боролись с читерством? Насколько хорошо в принципе с этим борются?
— Стояли металлоискатели на входе в зал. Теоретически возможность борьбы есть, но практически на последних турнирах люди как-то с собой проносили. Даже на прошлой олимпиаде в Баку был доказан факт того, что люди получали подсказки. Когда там ходят тысячи, толпы людей, кто-то может передать из зрительного зала. Это сложно всё контролировать. Многое зависит от судей, их бдительности. Даже игроков. Если ты видишь, что твой соперник постоянно бегает в туалет, то конечно стоит задуматься.
— Вы уже говорили, что человеку с компьютером играть бесполезно. Как считаете, это даёт стимул современным шахматистам или наоборот из деморализирует?
— Шахматисты уже смирились с этим. 10 лет назад еще были амбиции, что с компьютером можно побороться, конкурировать, то сейчас это уже сравнимо с тем, что век человека против машины, к сожалению, не актуален. Шахматисты просто не думают об этом, а думают о том, как друг к другу готовиться. На самом деле, это интереснее — играть с живым человеком.
О КАСПАРОВЕ, БУДУЩЕМ И ЛИЧНОМ СПАДЕ
— В последние время вы стали более медийной личностью. Как удаётся сохранять спортивный тонус?
— Это действительно проблема. Если раньше я кроме сборов и турниров ничем не занимался, то теперь у меня появились всевозможные съёмки, мероприятия. Это всё отнимает силы, время, но я пытаюсь совмещать. Но перед важным турниром я закроюсь от внешнего мира, выключу телефон и буду готовиться. Я должен помнить, что моё основное предназначение — это шахматы.
— Когда начнёте готовиться к шахматной олимпиаде?
— Турнир очень важный, нужно постараться разобрать Магнуса Карлсена. Думаю, я начну в ноябре, у меня будет большой двухнедельный сбор. Можно будет готовиться к соперникам, потому на тот момент уже будет известен состав полностью.
— Вы уже проанализировали результат своего матча с Гари Каспровым?
— Он показал, что Каспаров уже не в очень хорошей форме. Даже несмотря на то, что он готовился к турниру, очень много занимался, но видно, что нельзя вот так вот уйти на 12 лет из шахмат, потом вернуться и побеждать абсолютно легко. Я если честно не думаю, что он будет участвовать в дальнейших турнирах.
— Когда вы уйдёте из шахмат так же, как и Каспаров, то кем хотите стать? Может быть, министром спорта? Если да, то что бы вы сделали для шахмат?
— Может быть, министром обороны? Меня так называют. Но это шутка. На самом деле, лет через 15 может, когда я брошу шахматы в какой-то момент. Объективно, все мы уходим. Может быть я перейду на тренерскую деятельность. Может быть, в принципе, я бы не отказался рассмотреть и подобный вариант. Но посмотрим. Это еще очень далеко говорить. Ты не знаешь, как сложится судьба.
— В топ-10 рейтинга по классическим шахматам сейчас всего два россиянина. С рапидом то же самое. В топ-10 по блицу россиян пять. С чем это можно связать?
— У нас несколько очень сильных блиц-шахматистов. Очевидно, что российская шахматная школа является одной из ведущих. Если классику не всегда получается, то в быстрых наоборот. Сложно сказать, с чем это связано. Может быть с тем, что мы очень часто проводим совместные сборы и очень много играем, тренируемся друг с другом.
— Как можете прокомментировать свои не самые удачные результаты в нынешнем году, и падение в общем рейтинге?
— Действительно, в прошлом году был подъём. В этом спад. Я этого не отрицаю. Это объективно. Очень много изменений произошло в моей жизни. Появилась публичность, спонсоры, в семейной жизни ребёнок. Это всё налегло одно на другое. Нужно это переварить. Могу сказать, что ставлю перед собой большие задачи. Буду много заниматься. Я знаю, что могу побеждать.