Знаменитый никарагуанский боксер побывал в редакции «СЭ» в преддверии боя с россиянином Андреем Сироткиным, который пройдет 3 ноября в Нижнем Новгороде.
— Что вы думаете о вашем сопернике — Андрее Сироткине?
— Да я о нем вообще не думаю. Это он боксирует, а я не боксирую — я просто буду его бить.
— Как планируете закончить бой?
— Во втором раунде нокаутом. Если Сироткин окажется смелым, продержится два раунда, а нет — все закончу в первом.
— Вам удобно боксировать с левшами?
— Да мне это очень нравится, с левшами еще легче. Как только начнется бой, я сразу стану бить Андрея.
— Расстроились, что на кону в этом поединке не будет стоять пояс WBC Silver?
— Нет. У нас на кону будет титул WBA International.
— Какое значение имеет для вас этот поединок?
— Я хочу победить и боксировать дальше с чемпионом мира. Представитель промоутерской компании Buffalo Boxing Рут Родригез привозит в Россию только победителей.
БЬЕШЬ ЧЕЛОВЕКА, И ПОЛУЧАЕШЬ ЗА ЭТО ДЕНЬГИ
— Вас прозвали El Matador — за что?
— Это потому, что у меня 32 боя, и большую часть из них я закончил нокаутом: я бил, а соперники падали. Победителями не становятся, а рождаются. И я рожден, чтобы быть чемпионом. А Сироткин — нет.
— Если вы Матадор и если шоу в Нижнем Новгороде называется «Коррида», то кто Сироткин?
— Конечно — бык. Матадор и бык сойдутся на ринге. Вот, смотрите, на майке у меня все нарисовано!
— А любите ли вы корриду?
— Да, она мне очень нравится. Между корридой и боксом много общего. Бык всегда в конце умирает.
— Вы, значит, будете работать первым номером?
— Конечно. Все просто — как только надел перчатки, сразу победил. У нас самый красивый спорт в мире. Ты бьешь человека и получаешь за это деньги.
ХУЛИГАН ИЗ НИКАРАГУА
— Вы никогда не скрывали, что курите и неравнодушны к спиртному. Как это сочетается с тренировками и боями?
— Не вижу не проблем, я же занимаюсь этим в свое свободное время.
— Как готовились к этому поединку?
— Так же, как тогда, когда еще только хотел стать чемпионом мира. Я всегда готовлюсь дома в Никарагуа со своим тренером.
— Вы всегда отличались любовью к треш-току, не стеснялись в выражениях в адрес ваших соперников. Это было частью игры или вы это делали искренне?
— Это часть меня.
— То есть вы реально выходили на бой с агрессией?
— Конечно, это всегда так. Потому что когда я смотрю в глаза соперника, вижу, что стоит между мной и моей семьей. И мне надо победить, чтобы обеспечить свою семью. Когда боксирую, первое, о чем я думаю — это родители, жена, дети. И поэтому я всегда так мотивирован.
— А есть те, с кем дружите вне ринга?
— В ринге все враги. А вне ринга — друзья. Я часто приглашаю других боксеров к себе домой в Никарагуа потусоваться. Дружу со всеми дружу, кроме Мигеля Котто. Мигель слишком часто меняет свой номер телефона!
— Вы когда-нибудь задумывались о своей репутации? Ведь вас всегда воспринимали как хулигана.
— Мне это подходит. В Никарагуа проводятся бои без перчаток, правила такие — кто первый падает, тот проиграл. Я девять раз участвовал в таких поединках ради денег. В последний раз это было четыре месяца назад. Заработал три тысячи долларов.
— Это хороший гонорар для уличных боев?
— Да. А самый большой был гонорар в боксе я получил за бой с Оскаром Де Ла Хойей. Примерно 7 миллионов долларов.
ДРАКИ В ШКОЛЕ ОБЕЩАЛ ПРЕКРАТИТЬ
— Помните свою первую драку в детстве? За что дрались?
— Я часто дрался в школе. Первая драка, которую помню, случилась на бейсбольной игре. Мы просто поссорились.
— В какой момент вы решили стать боксером?
— Однажды учитель попросил меня прекратить драки и заняться боксом. Я согласился и пошел в зал. Сначала я даже не знал, что боксом можно зарабатывать деньги. Мне было 13 лет, мы дома с родителями смотрели бокс, где дрались Роберто Дюран и Шугар Рэй Леонард. И мама сказала, что ей очень хотелось бы такой пояс. А у папы была мечта полетать на самолете. В этот момент я сказал маме, что буду чемпионом мира, и когда это сбудется, я вручу ей свой пояс, а папа полетит на мой бой на самолете. Мама погладила меня по голове и сказала: «Бог тебя слушает». Когда я познакомился с промоутером Доном Кингом, и мы договаривались на титульный бой, я сказал, что родители должны лететь со мной на самолете. Так сбылась мечта моего отца, и мне оставалось только исполнить мечту мамы — победить чемпиона и отдать ей пояс. Когда я это сделал, стал самым счастливым человеком на свете.
ДЕВЯТЬ ДЕТЕЙ И ММА ДЛЯ ЗАРАБОТКА
— В 1980-е годы в Никарагуа шла гражданская война. Как она затронула вас?
— В те годы я был еще ребенком. И мне казалось, что все хорошо — мы не голодали, этого достаточно.
— А как живете сейчас?
— У меня большой дом — десяток комнат, большой сад, зал для приема гостей. В свободное время я играю с друзьями в бильярд и карты.
— Вы единственный спортсмен в семье?
— Да, у меня есть три сестры и брат, но никто из них со спортом не связан.
— А дети?
— У меня их девять, но спортом они тоже не занимаются. А если бы кому-то из них и нравилось боксировать, я бы посоветовал выкинуть это из головы. Это жесткий спорт, и я занимаюсь им, потому что он у меня в сердце.
— Вам уже 44 года. Все еще ощущаете себя прежним — в плане физической силы, мощи удара?
— Да, силы у меня еще есть. Но уже подумываю больше не боксировать профессионально. Два боя, максимум — три. Если получится, буду благодарен богу.
— Помимо бокса, у вас за плечами четыре поединка в ММА. По-вашему, эти дисциплины похожи?
— Нет, они очень разные. ММА, на самом деле, мне не нравится, но я хорошо заработал на тех поединках.
— Что думаете о недавней встрече Флойда Мейвезера и Конора Макгрегора?
— Результат логичный. Конечно, Макгрегор в боксерском поединке слабее. Если бы было наоборот, то проиграл бы Мейвезер.
— За последние 11 лет вы провели всего восемь боев. Почему так редко выходили на ринг?
— Когда у меня действовал контракт с Доном Кингом, по нему я мог проводить всего один поединок за год. И вообще — я неплохо живу в Никарагуа, мне не нужно часто боксировать. Заработанных денег мне вполне хватает.
ДОН КИНГ
— Можете подробнее рассказать о сотрудничестве с Доном Кингом?
— Благодаря ему я узнал, что такое профессиональный бокс и большие деньги. Хотя и воровал он тоже много… После боя с Де Ла Хойей Кинг выдал мне 1,2 миллиона долларов наличными и сказал, что остальное будет позже. Тех денег я жду до сих пор. Может, когда-нибудь и вернет, хотя вряд ли. Пусть прошлое остается в прошлом, а мы будем жить настоящим.
— Когда вы ушли от Кинга?
— Мы не работаем уже больше шести лет. Но считаю, что Кинг — хороший человек. Он любит помогать людям, которые в этом нуждаются.
— Какой бой считаете лучшим в карьере?
— Когда я впервые стал чемпионом мира (в поединке за пояс WBA против Эндрю Льюиса в марте 2002 года, — Прим. «СЭ»). Этот поединок сделал меня известным и очень счастливым. После этого я еще два раза выигрывал чемпионские бои, но с первым разом это не сравнится.
ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СПОРТА
— Уже знаете, чем займетесь после ухода из спорта?
— Профессия тренера меня не слишком привлекает. А вот политика — да. Мне нравится помогать людям. Мои взгляды назвал бы левыми, я поддерживаю Сандинистский фронт национального освобождения.
— А бизнесом не планируете заняться?
— Может быть. Каким — пока не знаю. Пока я поддерживаю бизнес своей жены — у нее есть свой салон красоты.
— Каково это — быть отцом девяти детей?
— Думаю, отлично. Почти футбольная команда (смеется).
— У вас много татуировок. Расскажите их историю.
— На правом предплечье у меня волк — сделал это тату еще в молодости. И портрет моей жены — означает, что я хочу быть с ней всегда. На правой руке — мультяшка в перчатках. Потому что я тоже El loco, сумасшедший, и боксер. Надпись на итальянском «Capo di tutticapo» — «начальник всех начальников» — посоветовал сделать друг. На шее выбито прозвище «Матадор».
— Какие виды спорта любите, кроме бокса?
— Бейсбол. В Никарагуа это самый популярный спорт, наряду с боксом. Моя любимая команда в МЛБ — «Нью-Йорк Янкиз». А в футболе болею за сборную Бразилии, потому что у нас в стране футбол развит не очень.